Появился портвейн в XVIII веке, когда португальские виноделы обнаружили, что чем крепче вино, тем лучше оно сохраняется в дороге. Они стали добавлять в него спирт, который использовался при изготовлении коньяка. В результате крепленое вино с содержанием 17–20% спирта и 6–14% сахара приобрело коньячный тон, который и стал признаком типичного портвейна.

Портвейны, как известно, бывают белые, красные и розовые. Я предпочитаю красный крымский ординарный. Но и марочный тоже неплох, хотя он значительно дороже. Смесь портвейна с сухим вином называется требенчиком (от французского тре бьен – «очень хорошо»). Этот коктейль мы с друзьями в Коктебеле употребляем с незапамятных времен. А еще (это уже мое собственное изобретение) в жару очень хорошо в стакан со льдом плеснуть немного марочного красного, а сверху налить ледяной воды с газом. Восхитительно. Можно сделать и газированный портвейн. Человек, выпивший утром один стакан такого напитка, выбывает из строя до утра следующего дня.

В великом городе Одесса гостям принято выставлять два графина с разными винами. И каждый смешивает в любимой пропорции самостоятельно. В Судаке были свои обычаи. Стакан портвейна – и на карусель (благо, раньше она стоила копейки – во всяком случае дешевле вина). Результат можете себе представить.

На коктебельском винзаводе как-то произошла удивительная история. Два хлопца полезли в огромную бочку поживиться волшебным напитком. Один с ведром в руке, другой держит его за ноги. Не удержал. Упавший в портвейн от паров сделался пьяным вдребезги и стал натурально тонуть. Позвали на помощь, вытащили. Насилу разжали пальцы, вцепившиеся в дужку ведра мертвой хваткой. И выгнали за территорию завода. Смекалистый хлопец немедленно сбросил мокрую телогрейку и выжал тот самый отнятый литраж жидкости.

В кулинарных справочниках объясняют, что портвейн хорошо подходит к горячим мясным блюдам или к соленым сырам. А к сырку «Дружба» не пробовали? (И вообще, у настоящих мужчин за отворотом высокой тульи всегда хранится маленькая сушеная рыбка. Мало ли что?

Очень приятно выпить бокал дорогого портвейна, сидя в мягком кресле у горящего камина, покуривая сигару или трубку и ведя неспешную послеобеденную беседу. Но с таким же удовольствием я готов хлопнуть стакан где-нибудь на капоте, стоя по пояс в снегу. Лишь бы компания была хорошая. А на закуску сгодится даже сало, хоть оно и полно холестерина.

Понять определения «фруктовый тон», «высокая экстравагантность» или «соблазнительно-ароматный мозговой вкус истого виноградного сока» не могу, хоть и пытался. Это удел сомелье и истинных знатоков. В том, что они существуют, не сомневаюсь. И хорошего портвейна тоже есть множество марок – дорогих, изысканных. Такие пьют рюмками. А мой товарищ Игорь, между прочим, врач-нарколог, всю жизнь не выпускал из руки авоську, набитую бутылками невинтажного портвейна. Художник Сергей Семенов, вдохновившись подобным напитком, создал полотно «Взбесившиеся портвейны». Описывать не берусь, это нужно видеть. Работа эпохальная. Часто упоминается портвейн в знаменитом труде Венедикта Ерофеева.

Этот напиток из винограда, спирта, сахара и солнца оставил глубокий след в жизни нашей творческой интеллигенции. Поэтому и отношение к нему неизменно теплое.